Советы

Можно ли записывать врачей на диктофон

Диктофон в каждом кармане

Мобильным телефоном сегодня пользуются все, включая детей и пожилых людей. Современные телефоны позволяют нам использовать различные приложения, в том числе и диктофон.

С его помощью можно записывать звук, прослушать сделанную запись, и передать ее на другое устройство. Эта программа позволят записать любую речь, будь-то лекция в университете, собеседование или разговор с приятелем. Только есть один момент, о котором стоит задуматься: запись разговора на диктофон без предупреждения – можно ли?

Будет ли нарушен закон, если включить диктофон для записи, не сообщив об этом собеседнику?

Давайте сразу оговорим…

…, что встроенные диктофоны в различных устройствах, которыми мы пользуемся, не предназначены для ведения скрытой записи. Использовать диктофон при беседе, которую ведете непосредственно вы, не предупреждая об этом вашего оппонента, возможно, если то о чем вы говорите, не является информацией ограниченного доступа. К ней относится:

— коммерческая тайна
— личные данные
— информация, раскрывающая моменты частной жизни.

Учитывая вышесказанное, невозможно назвать незаконной запись на диктофон, когда собеседник добровольно, без принуждения делится с вами информацией. Под этот пункт не попадают только личные данные, тут вы обязаны предупредить собеседника, что ведется запись, иначе вам грозит административная ответственность. Сделали такую запись без предупреждения, и ваш собеседник может потребовать возмещение морального вреда, основываясь на Законе о персональных данных.

Нести уголовную ответственность будут те, кто хочет намеренно записать разговор других лиц, прослушивает телефонные разговоры, умышленно проникает в помещение и собирает информацию.

Вы можете совершенно не беспокоиться, делая запись телефонного разговора с другом, простой беседы с вашим преподавателем или запись собеседования, на которое пришли. Здесь больше вопрос в этической составляющей. Это просто недобросовестный и недостойный поступок.

Только помните, что содержание ваших бесед должно быть покрыто тайной и недоступно третьим лицам. По сути, все наше законодательство, направлено на защиту от передачи данных другим, заинтересованным лицам.

Основные законы, регулирующие вопросы, которые возникают при ведении записи на диктофон

Законно ли записывать на диктофон разговоры, можно ли записывать своих жен, друзей, коллег, начальников? На все эти вопросы можно получить ответы, углубившись в наши законодательные акты.

Она гарантирует право каждого хранить, оберегать свои честь и достоинство, защищать неприкосновенность частной жизни. Мы имеем право на конфиденциальность наших почтовых сообщений, телефонных разговоров, переписки. Сбор, хранение и распространение таких материалов это не законные действия.

Он так же стоит на страже личной жизни людей. Ограничивает сбор и передачу информации о личной и семейной жизни.

При этом не будет считаться нарушением, если информация о частной жизни граждан получена в общественных и государственных интересах. Или если гражданин ранее раскрыл данные о себе по собственному желанию.

Ответственность предусмотрена также за использование незаконно полученных сведений для создания произведений искусства и литературы.

Важно: право на требование защитить частную жизнь гражданина имеют дети и супруги, даже после его смерти.

В нем прописаны меры наказания за незаконный сбор и передачу фактов о частной жизни граждан, притом, что их согласие на это отсутствует. А так же за незаконное изготовление и оборот технических устройств, используя которые можно скрыто получать возможность записывать информацию.

Закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»

Он накладывает запрет на требование у физических лиц предоставлять материалы об их личной и семейной тайне и в общем о частной жизни.

Он гарантирует гражданам нашей страны тайну телефонных переговоров, почтовых сообщений и уведомлений, которые обеспечивают электросети и почтовые отделения.

Закон «Об оперативно-розыскной деятельности»

Согласно этому закону, перед началом аудиозаписи, которая будет сделана неуполномоченным лицом, участвующие лица должны быть проинформированы.

Закон «О персональных данных»

Он запрещает всем гражданам, исключая сотрудников, находящихся при исполнении служебного долга, сбор данных о частных лицах без их письменного одобрения.

Может ли запись с диктофона быть использована в суде?

В ходе судебного разбирательства, по решению судьи, источником доказательств может быть правомерно сделанная аудиозапись на диктофон. Приобщая ее к делу, обычно ссылаются на Гражданский процессуальный кодекс РФ. Зачастую такой вид доказательства играет ключевую роль в деле. А иногда является исключительным доказательством нарушения прав.

Аудиозапись, сделанная на телефон, может подтвердить такие факты как: дача денег в долг или вымогательство взятки, оскорбления и угрозы, выплата «черной» зарплаты и многие другие.

В случае использования такой аудиозаписи, лицо ее предоставляющее, должно огласить, когда и при каких обстоятельствах она была сделана.

Для того чтобы запись была приобщена к судебному разбирательству необходимо составить письменное ходатайство, в котором указать, что запись была сделана в целях самозащиты и описать какие обстоятельства она может подтвердить, приложить текстовую расшифровку. Если судья настроен сомнительно, можно настаивать на проведении экспертной оценки, которая исключит следы монтажа.

Что касается тайной диктофонной записи, ее также можно использовать в суде. Если это, например, запись разговора между начальником и подчиненным, сделанная без их ведома. Она может служить доказательством, если судья определит, что эти обстоятельства имеют значение для процесса. Такой прецедент случился несколько лет назад в Верховном суде.

Обратите внимание: в нашем законодательстве нет норм, которые бы разрешали вести тайную звукозапись.

Правомерность ведения записи на диктофон в жизненных ситуациях

Запись на диктофон разговоров с должностными лицами не будет нарушать закон, так как федеральные законы обеспечивают открытость информации, связанной с деятельностью государственных органов и органов местного самоуправления, кроме случаев установленных этими законами.

Отношения, которые складываются на рабочих местах, не могут являться частной тайной. Поэтому использование записывающих устройств в рабочее время вполне законно. Если только диалог не затрагивает коммерческую, либо государственную тайну.

Тайная запись на рабочем месте, во время совещаний, собраний коллективов может нарушить принятые и действующие у работодателя внутренние нормативные акты.

Если таких актов нет, то меры работодателя направленные призыв работника к юридической ответственности, так же как и принуждение стереть запись, будут неоднозначными.

Приняли решение сделать запись разговора, используя диктофон, задумайтесь, в каком ключе будет протекать ваша беседа, не станете ли вы после этих действий нарушителем закона.

Видеозапись, аудиозапись в клинике: кто может и на каких условиях

По-простому: чтобы доказать свою адекватность, что никто ни к кому не приставал, не домогался, не просил взятку, что соблюдены протоколы и пр.

Юридически почему это важно: аудио/видеозапись признается доказательством в суде в уголовном процессе (ст. 81, 84 УПК РФ), в гражданском процессе (ст.

55 ГПК РФ), в административном процессе в случае привлечения клиники к ответственности по итогам проверок (ст. 26.7 КоАП РФ).

Видео/аудиозапись может быть одним из способов доказать добросовестность клиники/врача, выполнение своих обязательств перед пациентом.

Может ли пациент снимать на видео прием: может, если врач и средний медицинский персонал дали ему письменное согласие на использование их изображения. Что, как мы понимаем, вряд ли. Сведения о лицах, которые участвуют в процессе оказания медицинской помощи, относятся к информации ограниченного доступа (ч. 2 ст. 5 ФЗ № 149 «Об информации, информатизации…», ч. 4 ст. 92 ФЗ № 323).

Что сделать: лучше внести в Правила посещения медицинской организации (Правила предоставления медицинских услуг ) уведомление о том, что по общему правилу видеосъемка медицинского работника и дальнейшее использование собранной информации запрещены, если иное не предусмотрено его письменным согласием.

Может ли пациент записать на диктофон разговор и не уведомить об этом: может.

Но и врач может. Это важно.

Верховный суд РФ в 2016 году в Определении № 35-КГ-16-18 определил «Запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в разговоре и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами».

В связи с этим на подобные случаи не распространяется запрет п. 8 ст. 9 ФЗ № 149 (запрещается получать информацию о частной жизни лица помимо его воли).

То есть, могут обе стороны, защищая свои интересы в существующих отношениях, и такая аудиозапись может быть принята судом в качестве доказательства.

Может ли клиника проводить видеосъемку холла, приема пациента. Может, при соблюдении ряда условий:

От пациента должны быть получены:

— согласие на обработку биометрических данных ( изображение на видеозаписи будет использоваться, в том числе, для идентификации личности пациента клиникой – ч. 1 ст. 11 ФЗ № 152 «О персональных данных», Разъяснения РКН от 30.08.2013 года);

— согласие на использование изображения клиникой (ст. 152.1 ГК РФ обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина допускаются только с его согласия);

— согласие на использование сведений, составляющих врачебную тайну в иных целях, помимо лечения и контроля качества медицинской помощи (ст. 13 ФЗ № 323), тк на лечение и контроль качества отдельного согласия не требуется.

От медицинского работника:

— согласие на обработку биометрических данных ( изображение на видеозаписи будет использоваться, в том числе, для идентификации личности врача клиникой – ч. 1 ст. 11 ФЗ № 152 «О персональных данных», Разъяснения РКН от 30.08.2013 года);

— уведомление работников об изменении условий труда в порядке ст. 74 ТК РФ (за 2 месяца до установления видеонаблюдения каждый сотрудник подписывает уведомление о том, что с определенной даты в кабинете будет производиться видеозапись приема),
— внесение изменений в трудовой договор об условиях труда (допсоглашение к трудовому договору).
Помимо этого необходим локальный нормативный акт «Положение о порядке сбора, использования, уничтожения информации в процессе видеосъемки приемов пациентов в ООО «Витек». Что в нем должно быть:
— цели использования конкретной информации;
— сроки и условия хранения видеозаписей;
— кто имеет доступ к видеозаписям;
— условия использования;
— кто ответственен за хранение, использование и уничтожение.
Ответственные лица должны быть назначены внутренним приказом и ознакомлены с Положением под личную подпись.

Имеет ли право пациент вести аудио или видеозапись на приеме у врача?

❓Имеет ли право пациент вести аудио-или видеозапись на приеме у врача?⠀

⠀

❗Да, законодательство РФ не сожержит такого запрета! Но если, Вы хотите использовать полученные данные как доказательства, то необходимо оповестить, что Вы производите аудио-, видео запись, иначе такие данные могут быть не приняты надзирающими органами (прокуратура, Суд) как доказательства. ⠀

Если пациент производит запись в личных интересах, то, исходя из подп. 1 п. 1 ст. 152.1 ГК РФ, обнародовать ее можно только с согласия врача.⠀

⠀

❌Но необходимо отличать факт записи и его распространения. Это разные действия. Если производится запись, а не прямой эфир в соцсети, то никаких прав врача пациент не нарушает.⠀

⠀
❓Необходимо ли получить согласие врача на осуществление аудио-, видеозаписи?⠀
⠀
❗Нет, получать предварительное согласие врача или руководства лечебного учреждения на запись не требуется.⠀
⠀
❓ Может ли врач отказать в приеме пациента, если тот ведет запись?⠀
⠀

❗Нет, врач — должностное лицо, который обязан оказать медицинскую помощь, невзирая на то, ведет пациент запись на приеме или нет. В соответствии со ст. 11 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» отказ в оказании медицинской помощи не допускается! ⠀

⠀

❌Но если запись как препятствует оказанию мед. помощи, то, это повод для врача заявить об этом пациенту и попросить прекратить съемку именно на таком основании. Основание — препятствование в оказании мед. помощи, а не запрет снимать в клинике. В этом случае отказ в оказании мед. помощи правомерен! ⠀

⠀
❓Может ли врач вести запись на приеме?⠀
⠀

❗Да, врач имеет право вести запись, но для этого ему необходиио получить предварительное письменное согласие пациента. Согласно ст.

13 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», сведения, полученные на приеме, составляют врачебную тайну.

Разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, допускается только с письменного согласия гражданина или его законного представителя.

⠀

????Когда Вы видите фотографию (см.карусель) рекомендую вспомнить ст. 10 ФЗ № 152 «О персональных данных», в котором дан перечень обстоятельств при которых обработка данных допусается, и подобного рода таблички лишь устрашения.

Заходите на мою страницу там много интересной и актуальной информации

https://www.instagram.com/p/CAR0oO4AgnI/?igshid=1iuywkreaycyd

Юридическая справка: аудио- и видеозапись приема

Многие аспекты работы врача строго регламентированы законодательством. В рубрике «Юридическая справка» нашего портала мы рассмотрим самые частые вопросы, касающиеся тонкостей взаимодействия врача и пациента. На них отвечает Алексей Некрасов, управляющий партнер юридической компании НКС Глобал.

Когда можно вести аудио- или видеозапись приема? Нужно ли для этого согласие? Может ли запись быть использована в суде? На эти вопросы мы ответим в сегодняшней публикации.

1) Имеет ли право пациент вести аудио- или видеозапись на приеме у врача?

Законодательство Российской Федерации не запрещает пациенту вести аудио- или видеозапись на приеме у врача.

Получать предварительное согласие врача или руководства лечебного учреждения на запись, как и вообще информировать их о записи при этом не требуется.

С этической точки зрения, с учетом сложившихся в нашей стране правил поведения было бы правильно информировать присутствующих о ведении записи. Однако на практике это происходит не всегда.

2) Может ли врач отказать в приеме пациента, если тот ведет запись?

Врач является должностным лицом и обязан оказать медицинскую помощь, невзирая на то, ведет пациент запись на приеме или нет. Осуществление пациентом аудио- или видеозаписи не является основанием для отказа в приеме.

3) Может ли, в свою очередь, врач вести запись на приеме?

Врач имеет право вести аудио- или видеозапись на приеме, но в этом случае он обязан получить предварительное письменное согласие пациента.

Согласно ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», сведения, полученные на приеме, составляют врачебную тайну.

4) Считается ли аудио- или видеозапись доказательством в суде?

Пациент, считающий, что его права были нарушены либо ему оказали некачественную медицинскую услугу, может использовать такую запись в качестве доказательства и представить ее в органы здравоохранения, прокуратуру или суд. Согласно гражданскому процессуальному законодательству Российской Федерации, аудио- или видеоматериалы могут использоваться в качестве доказательства.

Не запрещено и использование записей, полученных без согласия зафиксированных на них лиц. Однако вопрос о том, может ли такая запись быть принята в качестве доказательства, решается на усмотрение суда. Чтобы выяснить, какие сведения содержит запись, может быть привлечен дополнительный специалист.

В частности, если подлинность записи вызывает сомнения, может быть назначена экспертиза.

Источники:
ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации

Оснований для применения диктофона нет

28 июля 2020 г. 11:12

Суд узаконил отказ адвокату в применении аудиозаписи со ссылками на положения УПК, регулирующие применение технических средств самим следователем

Как сообщает «АГ», адвокат АП Краснодарского края Гоар Галстян направила в Южный окружной военный суд апелляционную жалобу на решение нижестоящей инстанции, которая не нашла нарушений в действиях следователя по отказу защитнику в применении аудиозаписи со ссылками на нормы УПК РФ, регулирующие применение технических средств самим следователем. В комментарии «АГ» адвокат Гоар Галстян отметила, что уведомила следователя о применении аудиозаписи с той целью, чтобы он занес в протокол следственного или иного действия исходные данные технического средства для того, чтобы в последующем в случае необходимости можно было официально предоставить аудиозапись.

Следователь запретил пользоваться диктофоном

В производстве следователя-криминалиста военного следственного отдела Следственного комитета РФ по Краснодарскому гарнизону старшего лейтенанта юстиции Дмитрия Калмыкова находится уголовное дело по обвинению Ш. в совершении преступлений, предусмотренных п. «а», «в» ч. 2 ст. 163, п. «а» ч. 2 ст. 127, ч. 3 ст. 291, ч. 5 ст. 33, п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Как рассказала «АГ» Гоар Галстян, следователь позвонил Ш. и попросил прийти. На вопрос о том, уведомлен ли защитник, Дмитрий Калмыков сообщил, что его присутствие необязательно. Следователь пригласил подзащитного к психологу, где провел внепроцессуальную беседу, в которой ставил вопрос о признании.

В дальнейшем, 16 июня, Гоар Галстян уведомила следователя, о том, что в целях оказания квалифицированной юридической помощи Ш. при производстве следственных действий и иных процессуальных действий будет применять диктофон в соответствии с п. 6 ч. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре.

Она отметила, что любое противодействие адвокату в применении диктофона может быть расценено как превышение должностных полномочий, поскольку действующее уголовно-процессуальное законодательство, в том числе взаимосвязанные положения ч. 2 ст. 38, ч. 6 ст. 164 и ч. 5 ст.

166 УПК РФ, не содержит норм, предоставляющих следователю полномочия по запрету применения технических средств со стороны адвоката.

«В случае несогласия с моими действиями, связанными с применением технических средств для оказания юридической помощи доверителю, Вы вправе обратиться в Адвокатскую палату Краснодарского края», – подчеркивается в уведомлении.

Как сообщила Гоар Галстян, следователь прервал процессуальные действия для вынесения постановления об отказе в удовлетворении ходатайства.

В документе Дмитрий Калмыков указал, что согласно ч. 6 ст. 164 УПК РФ при производстве следственных действий могут применяться технические средства и способы обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств.

Перед началом следственного действия следователь предупреждает лиц, участвующих в следственном действии, о применении технических средств. Согласно ч. 4 ст.

189 УПК РФ по инициативе следователя или по ходатайству допрашиваемого лица в ходе допроса могут быть проведены фотографирование, аудио- и (или) видеозапись, киносъемка. Согласно п. 3 ч. 2 ст.

38 УПК РФ следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, в том числе принимать решение о применении технических средств.

Дмитрий Калмыков отметил, что из анализа данных статей следует, что применение технических средств при производстве следственных действий, в том числе применение аудио- и (или) видеозаписи, является правом, а не обязанностью следователя. Он посчитал, что оснований для применения диктофона не имеется, и отказал в удовлетворения ходатайства адвоката.

Попытка обжаловать запрет

Гоар Галстян обратилась с жалобой в порядке ст. 125 УПК РФ в Краснодарский гарнизонный военный суд. Она отметила, что согласно п. 3 ч. 2 ст.

38 УПК РФ следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с Кодексом требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа.

«Указание в постановлении при ссылке на статью 38 УПК РФ, а именно на то, что он уполномочен “принимать решение о применении технических средств”, является нормотворчеством следователя, так как в данном пункте статьи 38 УПК РФ такого положения не содержится», – заметила адвокат.

Она указала, что умозаключение о том, что применение технических средств при производстве следственных действий, в том числе применение аудио- и (или) видеозаписи, является правом, а не обязанностью следователя, несостоятельно, так как он, вольно интерпретируя заявленное «уведомление» ходатайством, отказывает в удовлетворении требований о ведении аудиозаписи самим следователем. При этом уведомление таковых требований не содержит.

Гоар Галстян заметила, что приведенные выше положения закона регламентируют полномочия и действия следователя при проведении следственных действий, а не полномочия адвоката при осуществлении им защиты по уголовному делу, которые установлены другими нормами уголовно-процессуального законодательства.

«Указанные нормы, регламентирующие полномочия защитника, основаны на конституционной гарантии защиты каждым своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст.

45 Конституции Российской Федерации), в то время как полномочия властного субъекта уголовного судопроизводства, в том числе следователя, строго ограничены дозволениями и запретами, содержащимися в соответствующих нормах закона», – подчеркнула она.

Адвокат указала, что анализ ч. 1.1 и 3 ст. 70, ч. 6 ст. 164, ч. 3 ст. 164.1, ч. 2 и 5 ст. 166, ч. 4 ст.

189 УПК, регламентирующих применение технических средств при производстве следственных действий, позволяет утверждать, что этими нормами устанавливается порядок применения технических средств именно следователем.

При этом имеются особенности и условия применения следователем технических средств: 1) перед началом производства следственного действия, в котором следователь намерен применить техническое средство, он обязан предупредить об этом лиц, участвующих в следственном действии; 2) в протоколе следственного действия должно быть указано о применении следователем технических средств; 3) материалы, полученные в результате применения следователем технических средств при производстве следственного действия (электронные носители информации), должны храниться при уголовном деле.

«Вместе с тем приведенные выше нормы как в отдельности, так и в совокупности не содержат положений, предоставляющих следователю полномочия разрешать или запрещать другим участникам следственного действия использовать технические средства», – заметила Гоар Галстян.

Адвокат обратила внимание на то, что в нарушение ч. 2 ст. 16 УПК РФ Дмитрий Калмыков, запретив защитнику использовать диктофон при проведении следственного действия, ограничил право доверителя на защиту своих прав всеми не запрещенными законом способами и средствами.

Гоар Галстян отметила, что у защитника имеются два способа обеспечения использования технических средств при проведении следственных действий:

1. Заявление соответствующего ходатайства следователю, удовлетворение которого позволит не только зафиксировать факт, ход и результаты следственного действия, но и получить дополнительное объективное доказательство в виде приложения к протоколу следственного действия.

2.

Самостоятельная фиксация факта, хода и результатов следственного действия, что не гарантирует приобщение электронного носителя к материалам уголовного дела, но позволяет использовать данные аудиозаписи при подготовке различных актов процессуального реагирования и (или) при доказывании факта совершения правонарушения в отношении защитника и (или) его доверителя. При этом применение следователем технических средств при проведении следственного действия не лишает защитника права на самостоятельное параллельное применение собственных технических средств, в том числе ведение аудиозаписи.

Адвокат подчеркнула, что была вынуждена применять технические средства в целях объективной фиксации фактов, хода и результатов следственного действия и в случае необходимости в дальнейшем применения имеющейся аудиозаписи.
Она попросила суд признать незаконными действия следователя, выразившиеся в запрете применения технического средства.
Суд посчитал действия следователя законными

22 июня Краснодарский гарнизонный военный суд указал, что требования, предъявляемые следователем в пределах его правомочий, обязательны для исполнения всеми, к кому они обращены (ч. 4 ст. 21 УПК РФ). Согласно ч. 4 ст. 189 УПК РФ аудиозапись допроса может быть проведена по инициативе следователя или по ходатайству допрашиваемого лица, но не является обязательной.

Он также сослался на Постановление КС от 29 июня 2004 г. № 13-П и отметил, что в соответствии с правовой позицией Конституционного Суда применение средств фиксации в ходе допроса является исключительной прерогативой следователя (дознавателя), ведущего производство предварительного расследования, в силу п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ.

Первая инстанция указала, что 16 июня 2020 г. Гоар Галстян заявила следователю ходатайство (уведомление). Дмитрий Калмыков разрешил заявленное защитником ходатайство в день его заявления, вынес мотивированное и обоснованное постановление об отказе в его удовлетворении и в этот же день вручил защитнику.

Суд отметил, что ни Закон об адвокатуре, ни Уголовно-процессуальный кодекс не содержат полномочий адвоката применять средства фиксации в ходе допроса самостоятельно, без заявления соответствующего ходатайства следователю и получения соответствующего разрешения следователя, проводящего указанный допрос и ведущего производство предварительного расследования.

По мнению суда, рассмотрение следователем уведомления защитника в порядке, предусмотренном для разрешения ходатайств, прав и законных интересов обвиняемого Ш. не нарушает.

«Приведенный защитником в жалобе и в суде собственный анализ действующего законодательства о возможности защитником самостоятельно, без разрешения следователя, производящего следственные действия с участием обвиняемого, применять технические средства фиксации в ходе допроса, не вытекает из полномочий защитника, определенных ст. 53 УПК РФ», – посчитал он.

Таким образом, суд пришел к выводу, что обжалуемое постановление следователя не причиняет ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства и не затрудняет доступ граждан к правосудию, не нарушает прав обвиняемого на защиту.

Апелляционное обжалование и обращение в АП Краснодарского края

Гоар Галстян обратилась с апелляционной жалобой в Южный окружной военный суд. Она отметила, что суд, отказывая в удовлетворении жалобы, руководствовался положениями ст.

21 УПК РФ, не распространяющимися на защитника, так как он не является ни должностным лицом, ни представителем органа, осуществляющим уголовное преследование, и имеет совершенно отличную от прокурора, следователя и дознавателя функцию как участник уголовного судопроизводства.

В связи с этим выводы суда первой инстанции о том, что «требования, предъявляемые следователем в пределах его правомочий, обязательны для исполнения всеми, кому они обращены», основанные на положениях ст. 21 УПК РФ, незаконны.

Адвокат обратила внимание на то, что положения ч. 4 ст. 189 УПК РФ также не являются нормами, которые регламентируют полномочия защитника при осуществлении защиты прав и интересов доверителя.

Гоар Галстян отметила, что выводы суда о том, что применение средств фиксации в ходе допроса является исключительной прерогативой следователя (дознавателя), ведущего производство предварительного расследования, не основаны на положениях действующего уголовно-процессуального законодательства и правовой позиции КС, на которую сослался суд. Она обратила внимание на то, что ст.

38 УПК РФ и ст. 189 УПК РФ регламентируют полномочия и действия следователя при проведении следственных действий, а не полномочия адвоката при осуществлении им защиты. Адвокат сослалась на Постановление КС № 13-П от 29 июня 2004 г.

, где Суд отметил, что приоритет УПК РФ перед другими обычным федеральными законами не является безусловным, а ограничен рамками специального предмета регулирования.

Защитник указала, что для защиты прав и интересов Ш., руководствуясь п. 7 ч. 3 ст. 6 Закона об адвокатуре, п. 11 ч. 1 ст.

53 УПК, в письменном виде уведомила следователя о применении технических средств, то есть официально поставила в известность, так как ни одной нормой закона не запрещено осуществлять данные действия и не возложена обязанность получать согласие лиц, производящих следственные и процессуальные действия, для применения технических средств. Между тем, заметила Гоар Галстян, в ходе судебного разбирательства председательствующий дискредитировал ее, высказываясь, что данными действиями она удовлетворяет свои личные амбиции.

Адвокат указала, что суд первой инстанции проигнорировал общеобязательные разъяснения КС РФ, о приобщении которых она ходатайствовала. Так, основываясь на позиции о приоритете «специального» закона над «общим», Конституционный Суд в своем Определении от 8 ноября 2005 г.

№ 439-О отметил, что приоритет Уголовно-процессуального кодекса перед другими федеральными законами не является безусловным.

В частности, он может быть ограничен правилами о том, что в случае коллизии между различными законами равной юридической силы приоритетными признаются последующий закон и закон, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений.

Более того, о безусловном приоритете норм уголовно-процессуального законодательства не может идти речь и в случаях, когда в иных (помимо Уголовно-процессуального кодекса, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства) законодательных актах устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в том числе их особым правовым статусом. Разрешение же в процессе правоприменения коллизий между различными правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии.

Гоар Галстян попросила апелляцию отменить решение первой инстанции, признать действия следователя незаконными и обязать его устранить допущенные нарушения.

Защитник назвала предполагаемые причины отказа в удовлетворении жалобы

В комментарии «АГ» Гоар Галстян отметила, что доверитель написал ходатайство о проведении всех следственных действий с участием защитника. Так как следователь отказался его принять, оно было подано через канцелярию отдела. Из-за длительности рассмотрения ходатайства освидетельствование было проведено без адвоката.

«Следователь спросил у Ш., будет ли он признаваться, на что тот ответил, что ему не в чем признаваться. Как только доверитель сообщил мне об этом разговоре, мы написали жалобу на имя руководителя следователя с изложением данных обстоятельств. Конечно же, нам ответили, что никакого разговора не было. Именно внепроцессуальный разговор и побудил меня прийти с диктофоном», – рассказала адвокат.

Защитник пояснила, что уведомила следователя о применении аудиозаписи с той целью, чтобы он занес в протокол следственного или иного действия исходные данные технического средства для того, чтобы в последующем в случае необходимости можно было официально предоставить аудиозапись.

Гоар Галстян рассказала также, что в судебном заседании участвовали прокурор, следователь и заместитель руководителя отдела следственного органа, который в своем выступлении заметил, что пришел отразить позицию следственного органа.

«Я заявила ходатайство, что в связи с тем, что нарушаются мои профессиональные права, прошу предоставить время, чтобы я могла оповестить Адвокатскую палату Краснодарского края и Комиссию по защите профессиональных прав адвокатов, на что судья спросила у моего доверителя, заключал ли он соглашение со всей Адвокатской палатой на оказание юридической помощи. Мы пояснили, что нет и в этом нет необходимости. Все пояснения были опровергнуты», – подчеркнула адвокат.

Защитник предположила, что некорректное поведение судьи и отказ в удовлетворении жалобы могут быть связаны с тем, что ранее по ее жалобе был отменен заведомо незаконный судебный акт, вынесенный этим же судьей.

Обращение в адвокатскую палату

Параллельно с обращением в апелляцию 30 июня Гоар Галстян обратилась в Адвокатскую палату Краснодарского края с просьбой предоставить разъяснения по сложившейся ситуации и оказать необходимое содействие в целях устранения допущенных нарушений ее профессиональных прав.

Член Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Краснодарского края Алексей Иванов сообщил «АГ», что запрет на проведение аудиозаписи – безусловное нарушение профессиональных прав адвоката. Он добавил, что заключение Комиссии по данной ситуации будет подготовлено на этой неделе.

Марина Нагорная

Законна ли записывать аудиоверсии книг и выкладывать в интернете?

☠ Аудиокниги, записанные без покупки лицензии и залитые в интернет — это так же незаконно, как пиратский фильм в сети. То же самое касается аудиоверсий чужих учебников и курсов. Исключение — книги давно умерших писателей и открытые лицензии. Теперь про всё по порядку.

С точки зрения закона, аудиокнига — это фонограмма простой книги. А ещё — это производное произведение. Автор озвучки берёт текст — первоначальное произведение, делает запись чтения, и получается фонограмма — производное произведение.

Родной брат фонограммы — перевод книги или статьи с одного языка на другой. Перевод тоже производное произведение, для него те же правила.

Для озвучки русской книги надо купить права у автора. На русскоязычные версии книг зарубежных писателей — у автора перевода. И ещё стоит знать, что популярная и, казалось бы, старая книга не становится автоматом общественным достоянием — п. 63 Обзора судебной практики по защите интеллектуальных прав от 23.09.2015 г. Про сроки перехода книг в общественное достояние скажем ниже.

С автором книги заключают лицензионный договор и платят деньги. В договоре прописывают, что лицензиат получает право создавать и публиковать фонограмму литературного произведения. Даже если автор согласен отдать книгу на озвучку бесплатно, с него нужно взять письменное согласие. Правила — из ст. 1260, 1270, 1286, 1323 ГК РФ.

Статья: договор на приобретение исключительных прав

Есть цель заработать на озвучке или нет — неважно. Разбираться с авторскими придётся и для аудиокниг, которые будут скачивать за деньги, и для аудиоверсий учебников в некоммерческий проект для школьников.

Представим, что мы хотим сделать аудиокнигу романа «Пищеблок» Алексея Иванова. Для этого с Ивановым надо подписать лицензионный договор с правом делать фонограмму.

Когда аудиокнига будет готова, мы станем авторами производного произведения — фонограммы романа «Пищеблок». Теперь мы можем зарабатывать на продажах аудиокниги и включать её школьникам на уроках литературы.

За пиратский слив книги в сеть можем потребовать блокировку торрента и денежную компенсацию.

Часто писатели продают все права на книгу издательству. И по условиям лицензии озвучивать книгу имеет право только издатель. Это называется исключительной лицензией. Издатели сами приглашают людей на создание фонограммы книги. Записать свою аудиоверсию в таком случае не получится.

Озвучивать учебные курсы, учебники, научные статьи и любой другой авторский текст тоже можно только с согласия авторов. Это результат творчества, он под охраной закона — ст. 1259 ГК РФ, п. 80 Постановления Пленума ВС РФ от № 10.

Что будет за самовольную начитку и публикацию в интернете

Взять дома с полки книгу, начитать на диктофон и включить бабушке — не криминально. О нарушении авторских просто никто не узнает. Проблемы возникнут, если выложить книгу в интернете или как-то ещё довести до широкого круга слушателей.

Писатель или издательство могут через суд заблокировать книгу на торренте, ютубе и в поисковике и взыскать компенсацию от 10 000 до 5 000 000 ₽ — ст. 1252, 1301 ГК РФ.

К примеру, издательство «Эксмо» купило лицензию на публикацию, перевод и озвучку романа «Тёмный лес» писателя Лю Цысинь. Когда «Эксмо» нашли на двух торрентах аудиоверсии романа, они через суд заставили Гугл заблокировать этот контент — дело № 3-618/2019.

В этом деле крайним остался Гугл. Он информационный посредник и отвечает за публикацию пиратского контента, только без оплаты компенсации. Но на его месте мог быть автор озвучки или владелец сайта с аудиокнигами. Им пришлось бы платить издательству деньги за нарушение авторских прав.

Какие литературные произведения можно записывать свободно

Без покупки лицензии и согласия автора можно озвучивать книги из общественного достояния.

Общественное достояние в России — это книги писателей и переводчиков, которые умерли больше 70 лет назад.

Отсчёт 70 лет начинают с 1 января года после смерти автора, а если книга написана совместно — после смерти последнего автора.

Для репрессированных писателей 70 лет отсчитывают с 1 января года, следующего за годом реабилитации. Для участников Великой Отечественной войны срок увеличивается до 74 лет — ст. 1281, 1282 ГК РФ.

К примеру, роман «Бесы» Достоевского можно спокойно начитывать на диктофон и выкладывать в сеть. Писатель умер в 1881 году, его романы в общественном достоянии.

Ещё согласие автора не нужно, если он сам выложил книгу в открытый доступ и прямо разрешил переработку. Это называется открытой лицензией — ст. 1286.1 ГК РФ.

Можно ли вести аудио-видео запись разговоров врача с пациентом

Вы можете использовать в своём кабинете аудио-видеофиксирующую аппаратуру. Однако, использовать результаты такой фиксации Вы сможете только в суде и только в рамках гражданского судопроизводства.

При этом, настоятельно не рекомендую Вам совершать любые действия, направленные на нарушение врачебной тайны, оглашение интимных вопросов пациентов, вопросов их семейной жизни и т.д., так как это напрямую посягает на конституционное право гражданина на неприкосновенность частной жизни (ч. 1 ст.

23 Конституции РФ). Данные действия законодательством РФ признаются преступлением (ст.

137 Уголовного кодекса РФ, которая предусматривает ответственность за незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации).

Используйте и храните полученную информацию крайне бережно и осторожно, в противном случае даже случайное её распространение (пусть даже и не по Вашей вине) способно повлечь крайне негативные последствия.

Также Вам будет необходимо информировать пациентов о том, что в кабинете производится аудио-видеозапись путём размещения соответствующей информации на стенах кабинета, а так же указание об этом в договоре, заключаемым с пациентом по поводу оказания медицинских услуг.

Если Вы работаете в системе обязательного медицинского страхования и договор с пациентом не заключается, то всё равно есть один документ, который пациент всё-таки подписывает, во всяком случае, без неё врач не вправе начать лечить и даже проводить диагностику, — это добровольное информированное согласие на медицинское вмешательство.

Включить пункт о записи в его текст — это не нарушение закона, хотя и не совсем «к месту». Можно сделать приложение к информированному согласию, где пациент расписывался бы, что согласен на аудио- и видеозапись. Или даже не приложение, а отдельный документ об этом.

Можно также указать там, что на эту запись распространяются правила о врачебной тайне (чтобы не создавалось впечатление, что пациента заставляют согласиться на свободный доступ кого угодно к этой информации).

Насчёт главного врача — если он уполномочен должностной инструкцией на проникновение во врачебную тайну пациентов его подчинённых (что скорее всего так, но, тем не менее, проверить стоит) — то пожалуйста, пусть разбирает жалобы с аудиозаписью. У Вас же бывает такое, что вы с другими врачами коллегиально изучаете дело больного и принимаете решение? А насколько я знаю, некоторые вопросы вообще решаются только коллегиально.

Поскольку записи содержат сведения о состоянии здоровья, в Вашем учреждении должен быть порядок ведения и хранения этих записей, они должны быть приложением к амбулаторной карте (истории болезни) или, по крайней мере, храниться таким же образом, исключающим доступ посторонних лиц.